10 дней изменившие мир. Джон рид десять дней, которые потрясли весь мир

Книгу Джона Рида "Десять дней, которые потрясли мир" я в первый раз прочитал в классе восьмом или девятом. Помню, что потом очень удивился, когда заметил, что американский журналист не совсем так подаёт октябрьские события 1917 года, как об этом писали учебники по "Истории СССР" для десятого класса и "Истории КПСС" для вузов.

Тогда я для себя решил, что прав, скорее всего Джон Рид. Всё-таки книгу писал репортер, очевидец событий, а учебники творили историки в угоду существующей власти. И потом сам Ленин очень высоко отозвался о "Десяти днях..." и рекомендовал её рабочим всех стран.

Много позже я прочитал другие книги об этих поворотных в истории страны событиях. Это и мемуары Троцкого, Антонова-Овсеенко, Керенского, Питирима Сорокина "Долгий путь", лидера правых эсеров Виктора Чернова "Перед бурей", лидера кадетов Павла Милюкова "История второй русской революции".

А в этом году перечитал Джона Рида. Очень позавидовал его профессионализму - он постоянно оказывался в нужное время в нужном месте. Не каждому журналисту такое дано.

И, конечно, бросились в глаза разночтения не только с тем, что проходил в школе и в университете, но и с этими мемуаристами. И вновь решил отдать предпочтение "Десяти дням". Троцкий, Антонов-Овсеенко, Керенский, Сорокин, Чернов и Милюков всё-таки были не просто очевидцами, но и активными участниками тех событий. А Джон Рид, хоть и сочувствовал большевикам, но наблюдал за событиями со стороны. И честно писал о том, что видел. В предисловии к первому американскому изданию он признаётся: "В борьбе мои симпатии не были нейтральны. Но, рассказывая историю тех великих дней, я старался рассматривать события оком добросовестного летописца, заинтересованного в том, чтобы запечатлеть истину".

Пересказать книгу Джона Рида невозможно. Но есть смысл немного поразмышлять на тем, какие мифы она разрушает.

1. Лев Троцкий - вовсе не враг и не демон революции, который только и делал, что мешал Ленину. Он был одним из главных вождей этого переворота (или, если это так нравится Щиголеву, Великой Октябрьской социалистической революции, хотя Джон Рид так её не называет). Среди большевиков не было единства, но Ленин и Троцкий действовали фактически как одно целое. Даже намёка нет на какие-либо расхождения. Более того, в книге Троцкий упоминается даже чаще, чем Ленин. А вот роль Сталина в этих событиях близка к нулю. Он упоминается только в списке членов первого большевистского правительства и ещё как подписавший вместе с Лениным один из документов по национальному вопросу.

2. Вопреки мнению некоторых антисемитов и еврейских националистов, в этих событиях никаким боком не просматривается еврейский или сионистский след. Эта тема напрочь отсутствует в многочисленных речах и выступлениях большевиков, их противники также сионизм или еврейство не ставили им в вину. Джон Рид приводит списочный состав первого большевистского правительства. Кроме Троцкого, евреев там не было. Он часто упоминает Зиновьева, Каменева, Рязанова, Свердлова. Рид не говорит, что они евреи. И совершенно очевидно, что они отказались от своего еврейства, а потому, кроме Свердлова, взяли себе русские псевдонимы. В отличие, кстати, от также не менее часто упоминавшихся противостоящим большевикам Дана, Либера, Гоца, Иоффе, Абрамовича и т.д. Кроме того, имена Подвойского, Антонова-Овсеенко, Крыленко, Менжинского, Бухарина, Рыкова, Ногина, Милютина, Теодоровича звучат ничуть не реже. А это русские, украинцы, поляки. Большевики в то время были интернационалистами не на словах, а на деле.

3. Выстрел "Авроры" вовсе не послужил сигналом к штурму Зимнего. Рид пишет, что не только "Аврора", но и крейсеры "Олег" и "Республика" стали на якорь на Неве и направили орудия на подступы к городу. В другом месте он упоминает о двух снарядах, выпущенных из "Авроры" по Зимнему, но не причинивших ущерба зданию. Впрочем, он не был свидетелем выстрела. Возможно, что она стреляла холостыми для устрашения. О том, что выстрел крейсера не мог служить сигналом, догадаться и без того нетрудно. Большевики атаковали не со стороны Невы, а с Дворцовой площади. Видеть "Аврору" они не могли, а чтобы понять, что именно она даёт сигнал к штурму, надо знать, как звучит выстрел этого крейсера. Ведь стреляли ещё и из пушек Петропавловской крепости. Да и нужен ли был какой-то сигнал?..

4. Впрочем штурма, как такового, не было. Во всяком случае, такого красивого, как изображали в нашем кино, начиная с ленты Эйзенштейна "Октябрь". За несколько часов до захвата Зимнего большевиками Джон Рид со своими друзьями преспокойно зашёл во дворец, они полюбовались на картины, пообщались с защитниками, убедившись, что всерьёз они защитить временное правительство не смогут.

5. (главное) Противоборствующие стороны жили иллюзиями и пустыми надеждами. Те, кто противостоял большевикам, верили, что вот-вот в Петроград войдёт Керенский с казаками и всех большевиков повесит. А сами большевики были убеждены, что они бросили искру, от которой возгорится пожар мировой революции. Особенно они уповали на революцию в Германии. И тогда сама собой закончится мировая война.

Однако большевики сумели удержать власть, а мировая революция не случилась. И пришлось заключать "похабный", по выражению Ленина, Брестский мир, отдавать немцам значительную часть своей территории. Иллюзии в политике опасны, а любая революция, любой переворот порождает их в немалом количестве.

Как охарактеризовать то, что случилось 96 лет назад? Я думаю можно одной фразой: очень больная страна заразилась большевистской утопией. "Зараза" выглядела красиво: всеобщее равенство, счастье и братство.

Но всё обернулось своей противоположностью. Вместо постепенно отмирающего государства (В.И.Ленин "Государство и революция") зародилась тоталитарная империя с таким всевластием бюрократии, какого Россия ещё не знала. Вместо свободного труда свободно собравшихся людей - рабский труд колхозников и зэков. Вместо рухнувших темниц - ГУЛАГ.

По Марксу социализм должен придти на смену капитализму потому, что его экономика более эффективна, а производительность труда на порядок выше. Но советское плановое хозяйство оказалось гораздо менее эффективным, чем западный рынок на основе частной инициативы. СССР не выдерживал конкуренции с капиталистическими странами, а потому и рухнул в 1991 году.

Кроме того, советская система была по своей сути мобилизационной. В годы гражданской войны большевикам удалось мобилизовать значительную часть рабочего класса, крестьянства и интеллигенции идеей скорой победы над буржуазией, после которой наступит счастливая жизнь (вспомните фильм "Чапаев", где главный герой говорит об этом Петьке и Анке-пулемётчице). В тридцатые годы людей мобилизовывали на стройки первых пятилеток. Во время ВОВ - на борьбу с агрессором, а после - на восстановление народного хозяйства. В последние десятилетия XX века мобилизовывать уже было не на что. Народ не верил в скорое наступление всеобщего счастья и думал о счастье личном. И это стало ещё одной из причин крушения советской системы.

Только Джон Рид всего этого не увидит. Мечтатель-идеалист, заразившийся красивой утопией, создаст в США коммунистическую партию, а потом вернётся в Москву, где и умрёт от тифа в 1920 году. И будет похоронен на Красной площади у кремлёвской стены.

Фальсификация истории о революции в России. Подделка документов оккупационным режимом США в России. Фальсификация книги Джона Рида "Десять дней, которые потрясли мир". Книга выпущена после 1926 года задним числом - издания якобы 1919 и 1922 год США, Германия.

Текст статьи:

При написании истории ученый использует различные источники и в первую очередь документы из архивов. Исследователь, как правило, движется от частного к общему. Возможно ли подобное при восстановлении истории России в 20 веке?

Как было показано автором статьи в публикации «Юридическая ответственность за фальсификацию истории. Революция в России 1917 года», история России фальсифицирована в значительной степени. Сделаны выводы, что США захватили Россию 23 февраля 1917 года, а Ленин не является В.И.Ульяновым 1870 г.р. . Это необходимо учитывать. Требуется более внимательное отношение к каждому отдельному документу, прежде чем его использовать, брать за основу при формировании выводов. Буквально с каждым документом необходимо тщательно разбираться: проводить максимальное количество экспертиз, и только потом использовать как объективный источник.

На первых страницах книги имеется иллюстрация в виде рисунка с изображением мужчины и подписью «В.Ульянов (Ленинъ)» (см. фото 4). Имеется стилизованное изображение товарного знака, название издательства, город и год издания.

Фото 4. Изображение В.Ульянова в виде рисунка, название книги, дата и место издания.

На следующих страницах содержится информация об издательстве и защите авторских прав.

Фото 7. Перечень иллюстраций в книге.

Обращает внимание на себя то, что изображение Ленина представлено в виде грубого рисунка, а изображение Троцкого и даже Церетели представлены фотографиями. На странице книги 308 упоминается депутат от Красной армии Устинов - « Ustinov ». В книге указаны и другие не менее известные фамилии в СССР.

Особое внимание обращает на себя написание имени «Владимир Ильич Ленин», а также «Джугашвили-Сталин», (см. фото 8).

Фото 8. В.И.Ленин пишется как «V .Ulianov (Lenin )».

Позже, в 1922 году в печать выходит новое издание книги «Десять дней, которые потрясли мир» того же издательства. В книге появляется предисловие от Ленина (см. фото 9, 10).

Фото 9. Данные издательства в книге 1922 года.

Фото 10. Предисловие в книге 1922 года издания.

При сравнении с информацией в газетах, обнаружено различие:

В исследуемый период по 1922 г. включительно, в публикациях указывается лидер большевистской России - «Nicolai Lenin» (см. статью ). Если книга Джона Рида была опубликована в 1919 году в Нью-Йорке, то журналисты Нью-Йорк Таймс должны были бы знать, что Ленин это Владимир Ильич Ульянов?

Впервые появляется упоминание о том, что Ленин это «Владимир Ильич» в статье «Горький Ленину», опубликованной 7 ноября 1920 года. Пишется на английском языке «Vladimir Ilitch» с одной буквой L (см. статью GORKY TO LENIN ).

В январе 1921 года всё внимание общества было привлечено к выяснению личности Ленина в связи с убийством в Москве некоего Карпова (см. статью “Karpoff” Said to Be Nikolai Lenin, Is Dead; Red Autocrat Reported to Have Been Shot ).

Указание на то, что Ленин является Ульяновым впервые появляется в печати 25 апреля 1921 года. Обращает внимание на себя особенности написания фамилии Ульянов - «Lenin-Oulianoff» (См. статью ).

Не смотря на перечисленные отдельные публикации, и даже при наличии интриги с фамилией «Карпов», в конце 1922 года пресса продолжает называть Ленина «Николаем». Также, очевидно, подписываются все официальные сообщения Правительства Большевиков (см. статью LENIN ORDER STARTS LABOR PARTY HERE ).

GORKY TO LENIN

Your valuable paper will rentier a signal service to the cause of truth about Soviet Russia if space could be found to publish the following letter written some time ago by Muxim Gorky to Lenin . It ought to silence for good all talk about-the efforts supfcosedly made by the Bolsheviki in behalf of education. The letter follows:
" Vladimir Ilitch: I request you most urgently to receive and listen to Professor Tonkov, the President of the Military Academy of Medicine”.
" Scores of the most distinguished Russian scientists have been arrested here, and among these there are Depp, Ossipov. Tereshin, Bush, Krogtu, Oldenburg, Bielogolovy, Grimin and others”.
" To me the wealth of a country and the power of a nation arc represented by the quantity and quality of its intellectual sources. Revolutions have sense only if they contribute to the growth and development of these re-sources, The men of science should be treated us considerately and respectfully as possible. This is especially necessary in our own country, where seventeen-year-old lads are going to the barracks and to the shambles of civil war, and where the growth of the intellectual forces will be retarded for a long time to come”.
" While saving our own hides we are cutting off the head of the nation, destroying its brain. Apparently we have no hope for victory, nor have we sufficient manhood to perish honorably, if we must resort to such barbarous means as the extermination of the intellectual forces of the land. What, if not a manifestation of our cowardice and admission of our weakness and lastly, a desire to avenge ourselves for our own incompetence, is this method of selfdefense?”
" I protest emphatically against such tactics which strike at the very brain of the nation, low enough as it is already spiritually. I know you are going to repeat the hackneyed phrases about “Political struggle”, “Whosoever is not with us is against us”, “Neutrals are dangerous and the like, but the overwhelming majority of scientists are just as neutral and objective as absolute science itself; these people are simply non-political. The greater part of them are old and feeble, and Imprisonment will kill them. As it is, they are already badly enfeebled through starvation”.
"Vladimir Ilitch , I take my stand on their side, and I prefer arrest and imprisonment rather than complicity, if only through silence, in this extermination of Russia"s best and most invaluable intellectual resources. It has now become evident to me that the Reds are just as much the enemies of the people as are the Whites. Personally, of courso. I prefer to be annihilated by the Whites, but neither do I regard the Reds as comrades.
"Allow me to hope that you understand me, MAXIM GORKY."
EMANUEL ARONSBERG.
New York, Nov. 1, 1920.
Published: November 7, 1920 . The New York Times
(Фотография М.Горького со страницы: )

HIS PARIS CONCIERGE PAYS TRIBUTE TO LENIN

Found Him and His Wife Ideal. Tenants in the Three Years. He Knew Them.
PARIS, April 24.—Parisians today had the pleasure of reading a tribute to Lenin from an unexpected source. The eulogist of the Red Czar is no less a personage than the concierge of 4 Rue Marie Rose, where Lenin and his wife had a small apartment in 1910; and Parisians know there is nothing more important than to be in the good books of one"s concierge.
" M. and Mine. Lenin-Oulianoff are fine people, “said their former Cerberus to an Excelsior reporter. "I was with them more than three years and never— never, you understand—did I have the slightest cause for complaint. You are surprised—ask my wife; ask their femme de menage. Both will say you could not meet finer people or less proud."
The speaker, who himself disapproves Bolshevist doctrines, continued: "Who would think that the Russians would one day choose this man, the most modest and least assuming in the world, to he their leader?"
While in Paris Lenin received many visits and letters and wrote a good deal, including pamphlets, which were set up in a neighboring printer"s shop. His wife and mother-in-law kept house and did cooking, but Mme. Lenin found time to attend classes at the Sorbonne.
" She knew French, German and English.” said the concierge. " and I used to wonder what more there was for her to learn. She seemed about 40 years old and was tall, thin and less coquettish than anyone you ever saw. Always the same black frock in Winter, a light one in Summer; always the same simple hat without the least trimming. They were really a fine family and got on well together—and they always paid their 700 francs yearly rent most punctually."
From others who knew Lenin in that period the reporter learned that Zinovleff, Kameneff, Lunacharsky and the French Communist Rappoport were frequent visitors at Lenin"s flat; but Trotzky never appeared, as neither Lenin nor his wife could stand him, and he reciprocated the aversion.
Published: April 25, 1921. The New York Times.

“Karpoff” Said to Be Nikolai Lenin, Is Dead; Red Autocrat Reported to Have Been Shot.

LONDON, Jan 13.—A communication from Moscow, announcing: the death of M. Karpoff, member of the Supreme Economic Council of Soviet Russia, is quoted in a Berlin dispatch to the Ex-change Telegraph, received by way ofParis,The Supreme Council in Moscow contains no person named Karpoff, which is an old pseudonym of Nikolai Lenin , the Soviet Premier. Some of his publications bear that name.
Copyright, 1921, by The Chicago Tribune Co.
LONDON, Jan. 13.—Nikolai Lenin"s illness, on account of which he Is reported to have undergone, an operation, was similar to that from which many Russians suffered by his command It was from a bullet wound.
Friends of Lenin whom I met in Moscow and who have just arrived in London, told me this evening the Bolshevist Czar was shot by counter revolutionaryadherents during the hristmas holidays Four thousand Chinese mercenarieshave been called to Moscow to guard the Kremlin. They are Quartered on the palace grounds.
The Jewish News Bureau, a New Tork City news agency, announced on Jan. 9 receipt of a dispatch from its Moscow correspondent telling of tho dangerous illness of Lenin.
A Berlin dispatch to the Havas Agency received here yesterday said that the Russian newspaper Rul had an-nounced the death of " the communist Karpoff ” in Moscow. The dispatch added that “Karpoff ” seems to bo the former pseudonym of Lenin.
Officials of the Russian Soviet Bureau here said yesterday that "M. Karpoff , member of the Supreme Economic Council of Russia was unknown to them. They declared that Premier Lenin was never to their knowledge known as M. Karpoff," nor had he written books under that name.
Published: January 14, 1921. The New York Times

Не смотря на приведенные выше единственные публикации, где упоминается Ульянов (только с конца 1920 г.), везде и всюду все годы пишется "Nikolai Lenin", как показано ниже.

LENIN ORDER STARTS LABOR PARTY HERE

Reds" Convention Resolves on Workers" Body Affiliated With Moscow. UNIONS SPURN THE SOVIET. Leaders Admit New Tactics Result From Failure of " Revolutionary " Campaign.

Communists and radical labor leaders, gathered here in the second convention of the Workers" Party of America, decided yesferday to organize a national labor party, admittedly on specific instructions from Nicolai Lenin and the Russian Communist International. Moscow thus is said to have decreed a new effort to develop the " mass struggle to establish the Workers" Republic in the United States."
The convention acted after a six-hour debate, some delegates questioning the advisability of following the Russian Soviet"s instructions at this time. Lud-wig Lore editor of the German Communist newspaper, Yolkszeitung, wanted further consideration, fearing that the move might be an obstacle to progress toward the " proletariat revolutionary movement" He is spokesman for the foreign language branch of the party.
More than seventy delegates from various parts of the country met in Labor Temple In East Eighty-fourth Street. Each was decorated with a red ribbon bearing the hammer and the sickle insignia of communism. There was a gallery of several hundred spectators. Agents of the Department of Justice took notes, many speakers and leaders being under sedition and anarchy charges. William G. Dunne, former I, W. W. leader of Montana, was Chairman.
Supporting the National Labor Party proposal, C. E. Ruthenberg, Secretary of the Workers" Party, said that workers here could not be led into a revolutionary class movement now, but would have to be educated through a political machine and predicted that the Labor Party would develop " leadership for the proletariat revolution."
A resolution instructed the Central Executive Committee to form the new party by uniting all those trade unions, farmers" organizations and others who favor it. Jt also provides a policy of " boring from within " those organizations that oppose independent political action. The Workers Party proposes to enter the Labor Party as an autonomous body, maintaining its own organization.
The Cleveland conference for progressive political action, from which the communists were barred several weeks ago, was assailed bitterly, many leaders of "the non-partisan movement were condemned as " reactionary trade union leaders," and the representatives of the Socialist Party at that conference were condemned.
The action of the communists has been anticipated since trade unionists have refused to join the workers organization because of its allegiance to the Communist International of Moscow. There were veiled references yesterday to the presence in this country of a Soviet envoy from Russia, bearing Lenin"s mandate.
Ruthenberg announced that the Workers" Party, which has been functioning for a year as the open " communist organization in America, has a paid up membership of nearly 30,000 making it the largest working class political movement in the country. The convention will be in session today. Chairman Dunn urged action to spread the movement for converting American labor unions to the communistic revolutionary program, saying that at the present time little progress was being made in that direction
Published: December 25, 1922. The New York Times.

Анализ и выводы

При анализе обложки книги издания 1919 г. с точки зрения особенностей художественной среды 1919 года, обнаруживается явный диссонанс. В тот период книги, как правило, если имели революционное содержание, то они сопровождались «революционной» обложкой (см. фото 11-14). Книга Джона Рида, известная как изданная в 1919 году в США, выпущена без учета особенностей художественной, культурологической среды того времени.

Анализируя хронологию публикаций с 1900 года по 1922 год с точки зрения упоминаний о лидере Большевиков, можно сделать вывод о том, что книга Джона Рида «Десять дней, которые потрясли мир» фальсифицирована. Известные нам сегодня тиражи книги 1919 года и 1922 года издательства “ Boni & Liveright , Inc ” г.Нью-Йорк, США, фактически выпущены значительно позже и датированы задним числом.

Наиболее вероятной подлинной датой издания книги Джона Рида «Десять дней, которые потрясли мир» является 1926 год и позже. Данный вывод сделан в результате сравнения с книгой 1926 года английского издательства, которая также была закуплена на букинистическом аукционе в Англии и использована при проведении исследования. При сравнении установлена практически полная идентичность, за исключением иллюстраций. Иллюстраций в книге 1926 года не представлено, совпадают расположение текста по странице и особенности редактирования.

Позже в США и других странах, книга была выпущена многочисленными тиражами. Их объем явно не соответствует интересу публики к данному произведению, и может служить только целям пропаганды. При поиске обнаруживается 49 изданий, и - это далеко не весь перечень (см. рис. 16-18).

Изменения в тексте книги «Десять дней, которые потрясли мир» были замечены Джорджем Оруэллом. George Orwell (25.06.1903 - 21.01.1950) в 1945 году написал статью "Свобода прессы" . Статья впервые была опубликована в «Times Literary Supplement» 15.09.1972 года. В публикации он пишет следующее:

At the death of John Reed, the author of Ten Days that Shook the World — first-hand account of the early days of the Russian Revolution — the copyright of the book passed into the hands of the British Communist Party, to whom I believe Reed had bequeathed it. Some years later the British Communists, having destroyed the original edition of the book as completely as they could, issued a garbled version from which they had eliminated mentions of Trotsky and also omitted the introduction written by Lenin. If a radical intelligentsia had still existed in Britain, this act of forgery would have been exposed and denounced in every literary paper in the country. As it was there was little or no protest.

Джордж Оруэлл критикует компартию Англии, полагая, что это именно её представители произвели изменения. С точки зрения автора статьи, здесь необходимо отметить только то, что «современник событий - Оруэлл заметил происходящие фальсификации книги и отразил это в одной из своих публикаций». Автор статьи считает, что обвинять компартию Англии было для Джорджа Оруэлла безопаснее, чем прямо указывать на преступников. Он мог, таким образом, открыто выступить без опасений за свою жизнь. Оруэлл призывает компартию Англии к порядку, чтобы те не участвовали в фальсификациях.

Проведенный анализ, позволяет выдвинуть три версии появления книги «Десять дней, которые потрясли мир» 1919 и 1922 г. издания:

Джон Рид не писал эту книгу, такого издания не было. Книга написана примерно в 1926 году и позже «по мотивам» книги Джона Рида «Красная Россия» .

Джон Рид действительно написал книгу «Десять дней, которые потрясли мир», но после его смерти в 17.10.1920г. весь тираж был изъят и книга выпущена заново с включением в неё Ульянова и других.

Джон Рид написал книгу, но её не издали в 1919 году. Издание произошло позже, задним числом, с внесением изменений.

Для исключения первой версии или второй и третьей, необходимо провести автороведческую экспертизу.

Проведенным исследованием установлено, что происходили фальсификации источников. Ранее 1923 года мировая пресса пишет о Николае Ленине, а Владимир Ильич Ульянов (Ленин) не упоминается, и публике не известен. Это очевидно связано с тем, что такая подпись не фигурировала в официальных документах и в правительственных сообщениях большевиков.

Учитывая вышеперечисленное, если историк будет исследовать от частного к общему, то он неизбежно сформирует ложные выводы, т.к. будет опираться на фальсифицированные документы. При проведении исследования истории России необходимо в первую очередь двигаться от общего к частному, учитывать большой объём фальсификаций документов оккупационным режимом США в России, коммунистическим режимом.

Проведенное исследование позволяет сделать категорический вывод о том, что любой документ с подписью В.И.Ульянов (Ленин) или В.И.Ленин, датированный ранее 1923 года является фальсификацией. Возможно, что последующие документы от имени Ульянова-Ленина так же фальсифицированы, но автор статьи не исследовал период после 1922 года.

1. Колмыков А.Н. Юридическая ответственность за фальсификацию истории. Революция в России 1917 года. / Ежемесячный научный журнал "Дискуссия", № 3, Екатеринбург, март 2010, с. 8-11. ISSN 2077-7639; ISBN 978-5-91256 Код УДК: 94; 34.096.

Колмыков А.Н. Юридическая ответственность за фальсификацию истории. Революция в России 1917 года / Сибирская академия государственной службы. Сборник материалов I Всероссийской научно-практической Интернет-конференции, г.Новосибирск 2010. стр. 76-81, ISBN 978-5-94301-161-3. (популярно http://www.cneat.ru/lenin.html).

Специалист в области криминалистики и судебной экспертизы,

Колмыков Антон Николаевич

2010, Колмыков А.Н. , г. Самара, [email protected], www.cneat.ru. Запрещаются публикации без разрешения автора.

Оригинал статьи: http://www.cneat.ru/reed.html

Примечания:

1. По мнению Ларуша, всё организовали англичане, где Ротшильды живы лишь по недоразумению: http://www.youtube.com/watch?v=eTQ6f_hIifQ

2. Вероятно идея подделки книги Джона Рида принадлежит в том числе и жене Джона Рида, которая позже вышла замуж за будущего посла США в СССР.

3. Джон Рид умер-погиб осенью 1920 года, в период восстания в Москве, когда оккупантов выбили из Москвы. Надо проводить эксгумацию и делать судебно-медицинскую экспертизу трупа Джона Рида и Инессы Арманд. Об этом будет написано в следующей статье на данной ветке.

4. Представленная информация в статье и сами книги рассмотрены коллегиально с привлечением экспертов ФСБ. Доводы автора статьи признаны убедительными. После этого статья передана в научный журнал для публикации. Статья опубликована Сибирской академией государственной службы:

Колмыков А.Н. Фальсификация документов оккупационным режимом США в России о революции 1917 года и "гражданской войне"/ Сборник материалов I Всероссийской научно-практической Интернет-конференции / Под общ. ред. д.и.н. Демидова В.В. и д.ф.н., профессора Колеватова В.А. Сибирская академия государственной службы г.Новосибирск: ЦПИ-Издательство СИБПРИНТ, 2010. ISBN 978-5-94301-188-7. Код УДК: 94; 34.096., с.31-43.

В формате PDF: http://cdn.scipeople.com/materials/10175/John_Silas_Reed.pdf

Статья в 2010 году размещена в международной научной сети с английской аннотацией.

Дополнительная информация

10 дней, которые потрясли мир

Эту книгу-самую верную картину октябрьской революции-написал американец Джон Рид. «Русские иначе пишут об октябрьской революции, говорит в предисловии Н. Крупская: они или дают оценку ее или описывают те эпизоды, участниками которых они являлись. Книжка Рида дает общую картину настоящей народной массовой революции». В этом именно сила книги. Она передает те события, которые знакомы каждому. Никаких особенных, исключительно ярких или новых подробностей и сцен она не рисует. Она передает именно типичное в революции, самое неуловимое для современников даже, а уж тем более для потомков-«настороение масс,-настроение, на фоне которого становится особенно понятен каждый акт великой революции». И это настроение не в силах воссоздать ни историк, ни мемуарист-только художник А Джон Рид по манере своего письма все время остается художником, но не вымысла, а правды. Его книга, кроме того, что она верный перечень событий и фактов, еще очень сложная и тонкая композиция сцен, диалогов, описаний, рассказов, которая читается как роман.
Революцию сделали Ленин и Троцкий, кучка большевиков. Так, к сожалению, думали не одни враги революции, так в большей или меньшей степени думает до сих пор обыватель. Он поневоле преувеличивает роль личного имени, подписавшего декрет, сказавшего речь, отдавшего приказ. Но события совершаются, история движется, особенно в революционные эпохи, волею масс, исполняющих декрет, слушающих речь и претворяющих ее в жизнь, проводящих приказ. Роль вождей- только оформить, ввести в русло стихию, уложить в берега, направить в цель- героическую волю масс.
Революцию сделали не Ленин и Троцкий, а рабочие и солдатские массы, революционные народные низы-вот о чем говорит каждая строка книги Рида. И героизм, безымянный, безвестный, неуловимый героизм масс, улавливает и рисует она прежде всего.
Рид интересовался всем. Разговор с извозчиком, солдатский митинг, упреки квартирной хозяйки, случайное восклицание шофера-нет такой ничтожной мелочи, которую он не подобрал бы в пыли истории, не поставил на надлежащее место, чтоб она засияла светом правды и смысла переворота., светом героизма.
Вот простая сценка, анекдот революции, а вслушайтесь, как много она говорит.
«Однажды, когда я прошел внешние ворота (Смольного, где был штаб переворота), рассказывает Рид, я увидел впереди себя Троцкого и его жену. Их остановил часовой.
Троцкий искал во всех своих карманах и не мог найти пропуска.
Ничего,-сказал он, наконец,-вы знаете меня: мое имя-Троцкий.
У вас нет пропуска,-ответил солдат хладнокровно.-Вы не можете пройти. Имя ничего мне не говорит.
Но я-председатель петроградского совета.
Ну, ответил солдат,-если вы такое важное лицо, то у вас должна быть хоть какая-нибудь маленькая бумажка».
Вызвали разводящего.
Троцкий об"яснил ему все дело.
«Мое имя Троцкий»,-повторил он.
- Троцкий?-Разводящий почесал затылок.--Я где-то слышал это имя,-
сказал он, наконец.-Ну, я думаю, все обстоит благополучно. Вы можете войти, товарищ»...
Вот эта сила и упорство часового, поставленного здсь не для того, чтоб исполнять чей-то приказ, хотя бы председателя совета, и чтоб склониться перед отдающим приказы,-и есть маленькая пылинка того большого героизма масс, который сделал революцию. И этот разводящий- солдаты у Смольного накануне переворота, когда открыто страна раскололась на два враждебных лагеря, не мог быть просто ничего не знающим. Он не мог не знать, за какое дело он стоит на часах. Но в том-то и дело, что имя Троцкого значило меньше, чем революционное сознание солдата. Разводящий где-то слышал это имя.
Или вот еще.
Два комиссара по военным и морским делам, Антонов и Дыбенко, отправляются на революционный фронт сейчас после переворота.
«В тот момент, когда они поворачивали на Невский, лопнула шина.
- Что мы будем делать?-спросил Антонов.
- Захватим другую машину,-предложил Дыбенко, размахивая своим револьвером.
Антонов стал на средину улицы и остановил проходящую машину, которой управлял какой-то солдат.
Мне нужна эта машина,-сказал Аптонов.
А вы ее не получите,-ответил солдат.
- Вы знаете, кто я?-Антонов вынул документ, в котором было написано, что он назначен главнокомандующим всеми армиями Русской Республики, и что каждый должен повиноваться ему без возражений.
- А мне все равно-будь вы самим чортом,-сказал солдат.-Эта машина принадлежит первому пулеметному полку, и мы перевозим на ней аммуницию. Поэтому вы ее не получите»...
Опять анекдот. В общем механизме революции они (а их было таких анекдотов миллионы миллионов) скорее тормозили, а не ускоряли дело. Но не будь этого упрямого, никому не подчиняющегося сознания, этой воли к победе, к отстаиванию своего у рядового солдата-не было бы и самой революции. Солдат не уступит самому чорту то, что принадлежит его первому пулеметному полку. Все дело вождей было только согласовать, слить воли этих отдельных полков, но революционная воля шла снизу вверх, от сердца к мозгам революции, как кровь в теле, от солдата к главнокомандующему, а не наоборот.
Или вот еще один эпизод-третий и последний
Только что отдан приказ Троцкого о победе революции над войсками Керенского в «ночь, которая на всегда останется на скрижалях истории». Возвращаясь из Смольного, Рид встречает на Знаменской площади, у вокзала на Москву, необычайную толпу: «Много тысяч моряков собрались здесь, ощетинясь ружьями.
Стоя на ступеньках, член Викжеля (высшей организации ж.-д. рабочих) упрашивал их.
- Товарищи, мы не можем везти вас в Москву. Мы нейтральны. Мы не провозим войск ни той, ни другой стороны. Мы не можем повезти вас в Москву, где кипит страшная гражданская война...
Вся бурлящая площадь ответила ему громом негодующих возгласов. Солдаты стали продвигаться вперед. Внезапно широко открылась другая дверь. В ней появилось два иди три кондуктора, кочегар и еще кто-то.
- Сюда, товарищи!-воскликнул один из них.--Мы повезем вас в Москву, во Владивосток,-куда вы хотите. Да здравствует революция».
И он-этот многомиллионный кочегар повез революцию в Москву, во Владивосток,-куда вы хотите. А вожди были нейтральны: они сразу оказались вне событий-растерянные и жалкие.
И картины страшной и комической растерянности интеллигенции, временного правительства, комитетов, социалистов, всех «живых сил страны», всех тех, кто еще только что вел куда-то Россию-чередуются с картинами героизма масс.
Что касается настоящих вождей революции-их было немного. Ленин и Троцкий высказались за восстание на собрании 23 октября.
«Тогда поднялся простой рабочий с лицом искаженным гневом. «Я говорю от имени петроградского пролетариата,- сказал он резко,-мы за восстание. Пусть будет по вашему, но я говорю вам теперь, что, если вы допустите уничтожение советов, то нам с вами больше не по дороге ».
Несколько солдатских представителей присоединилось к нему. И после того, как вопрос был поставлен на перебаллотировку,-дело восстания победило ».
Страшные минуты колебания были у людей, все время видевших ясно смысл событий. Во время перестрелки в Москве Луначарский пишет письмо о выходе из правительства-«я больше не могу».
Ряд вождей выходит из совнаркома, другие из ЦК партии большевиков. Ленин ближайшим друзьям и товарищам бросает: дезертиры.
Но были и истинные вожди. Они не были только ярлыками, которые дают имя великим событиям, в чем во мнению Толстого и заключается роль великих людей в истории. Они были сознанием и мозгом революции, которые руководили ее стихийной волей. Как мозг, они получали от сердца революции народных масс-кровь и возвращали мысль.
«Ленин говорил: 6-го ноября будет слишком рано действовать: для восстания нужна всероссийская основа, а 6-го не все еще делегаты на с"езд прибудут. С другой стороны, 8 ноября будет слишком поздно действовать: к этому времени с"езд сорганизуется, а крупному организованному собранию трудно принимать быстрые и решительные мероприятия. Мы должны действовать 7-го-в день открытия с"езда так, чтобы мы могли сказать ему: Вот власть! Что вы с ней сделаете? ».
Вот отточенная мысль революции-ее алгебра. «Революция, сделанная с часами в руках: 6-рано, 8-поздно, значит-7. Вот в какие математические формулы была уложена революционная стихия. И этот человек не сказал ни одной красивой яркой фразы, эффектного слова за всю революцию.
Сейчас после победы. Ленин ва трибуне. Гром оваций. Он спокойно говорит деловым тоном:
- «Итак мы приступаем к социалистическому строительству».
И только. Как-будто от одного очередного дела-от восстания-к другому.
Едва-ли не самая трудная проблема в истории-это вопрос о соотношении массы и героев в великих событиях. Книга Рида вскрывает правду этой проблемы: горячее сердце, посылающее кровь во все артерии революции, отточенный мозг, подчиняющий эту кровь математически-точной мысли. Поэтому-то эти 10 дней и потрясли мир.

Десять дней, которые потрясли весь мир

ПРЕДИСЛОВИЕ К АМЕРИКАНСКОМУ ИЗДАНИЮ

В.И.Ленин, 1917 г.

Прочитав с громаднейшим интересом и неослабевающим вниманием книгу Джона Рида: «Десять дней, которые потрясли весь мир», я от всей души рекомендую это сочинение рабочим всех стран. Эту книгу я желал бы видеть распространённой в миллионах экземпляров и перевёденной на все языки, так как она даёт правдивое и необыкновенно живо написанное изложение событий, столь важных для понимания того, что такое пролетарская революция, что такое диктатура пролетариата. Эти вопросы подвергаются в настоящее время широкому обсуждению, но прежде чем принять или отвергнуть эти идеи, необходимо понять всё значение принимаемого решения. Книга Джона Рида, без сомнения, поможет выяснить этот вопрос, который является основной проблемой мирового рабочего движения.

Н.Ленин.

ПРЕДИСЛОВИЕ К РУССКОМУ ИЗДАНИЮ

«Десять дней, которые потрясли мир» - так озаглавил Джон Рид свою замечательную книжку. В ней необычайно ярко и сильно описаны первые дни Октябрьской революции. Это - не простой перечень фактов, сборник документов, это - ряд живых сцен, настолько типичных, что каждому из участников революции должны вспомниться аналогичные сцены, свидетелем которых он был. Все эти картинки, выхваченные из жизни, как нельзя лучше передают настроение масс - настроение, на фоне которого становится особенно понятен каждый акт великой революции.

На первый взгляд кажется странным, как мог написать эту книгу иностранец, американец, не знающий языка народа, быта… Казалось, он должен был бы на каждом шагу впадать в смешные ошибки, должен был бы проглядеть многое существенное.

Иностранцы иначе пишут о Советской России. Они или вовсе не понимают совершающихся событий, или берут отдельные факты, не всегда типичные, и их обобщают.

Правда, очевидцами революции были очень немногие.

Джон Рид не был равнодушным наблюдателем, он был страстным революционером, коммунистом, понимавшим смысл событий, смысл великой борьбы. Это понимание дало ему ту остроту зрения, без которой нельзя было бы написать такой книги.

Русские тоже иначе пишут об Октябрьской революции: они или дают оценку её, или описывают те эпизоды, участниками которых они являлись. Книжка Рида даёт общую картину настоящей народной массовой революции, и потому она будет иметь особо большое значение для молодёжи, для будущих поколений - для тех, для кого Октябрьская революция будет уже историей. Книжка Рида - своего рода эпос.

Джон Рид связал себя целиком с русской революцией. Советская Россия стала ему родной и близкой. Он в ней погиб от тифа и похоронен под Красной стеной. Тот, кто описал похороны жертв революции, как Джон Рид, достоин этой чести.

Н.Крупская.

ПРЕДИСЛОВИЕ

Эта книга - сгусток истории, истории в том виде, в каком я наблюдал её. Она не претендует на то, чтобы быть больше чем подробным отчётом о Ноябрьской революции, когда большевики во главе рабочих и солдат захватили в России государственную власть и передали её в руки Советов.

Естественно, большая часть книги посвящена «Красному Петрограду», столице и сердцу восстания. Но пусть читатель помнит, что всё происшедшее в Петрограде - в разное время, с разной напряжённостью, - почти в точности повторилось по всей России.

В этой книге, первой из ряда книг, над которыми я работаю, мне придётся ограничиться записью тех событий, которые я видел и переживал лично или которые подтверждены достоверными свидетельствами; ей предпосланы две главы, кратко обрисовывающие обстановку и причины Ноябрьской революции. Я сознаю, что прочесть эти главы будет не легко, но они весьма существенны для понимания последующего.

Перед читателем, естественно, встанут многие вопросы. Что такое большевизм? Какого рода политический строй создан большевиками? Если до Ноябрьской революции большевики боролись за Учредительное собрание, то почему впоследствии они разогнали его силою оружия? И если до того момента, как большевистская опасность стала явной, буржуазия выступала против Учредительного собрания, то почему же впоследствии она стала его поборницей?

На эти и многие другие вопросы здесь не может быть дан ответ. Ход революций, вплоть до заключения мира с Германией, я прослеживаю в другой книге «От Корнилова до Брест-Литовска». Там я показываю происхождение и характер деятельности революционных организаций, развитие и смену народных настроений, роспуск Учредительного собрания, структуру Советского государства, ход и результаты Брестских переговоров.

Рассматривая растущую популярность большевиков, необходимо понять, что развал русской экономической жизни и русской армии совершился не 7 ноября (25 октября) 1917 г., а много месяцев раньше, как неизбежное, логическое следствие процесса, начавшегося ещё в 1915 г. Продажные реакционеры, державшие в своих руках царский двор, сознательно вели дело к разгрому России, чтобы подготовить сепаратный мир с Германией. Теперь мы знаем, что и нехватка оружия на фронте, вызвавшая катастрофическое летнее отступление 1915 г., и недостаток продовольствия в армии и в крупных городах, и разруха в промышленности и на транспорте в 1916 г. - всё это было частью гигантской кампании саботажа, прерванной в решительный момент Мартовской революцией.

В первые несколько месяцев нового режима как внутреннее состояние страны, так и боеспособность её армии безусловно улучшились, несмотря на сумятицу, неизбежную при великой революции, неожиданно давшей свободу ста шестидесяти миллионам наиболее угнетённого народа в мире.

Но «медовый месяц» длился недолго. Имущие классы хотели всего-навсего политической революции, которая отняла бы власть у царя и передала её им. Они хотели, чтобы Россия стала конституционной республикой, подобно Франции и Соединенным Штатам, или конституционной монархией, подобно Англии. Народные же массы желали подлинной рабочей и крестьянской демократии.

Книга Джона Рида об Октябрьской революции в России сама по себе революционна. Писатель говорит: «В борьбе мои симпатии не были нейтральны. Но, рассказывая историю тех великих дней, я старался рассматривать события оком добросовестного летописца, заинтересованного в том, чтобы запечатлеть истину». По моему мнению, автору действительно удалось создать картину переворота во всей ее сложности и противоречивости, показать значительность происходящих перемен. Действительно, это произведение поможет и изучающим историю, и изучающим журналистику. Оно не только фиксирует, но и анализирует события того времени.

Сам писатель характеризует свое сочинение так: «Эта книга — сгусток истории, истории в том виде, в каком я наблюдал ее». Однако автор провел огромную, именно журналистскую работу. Кроме собственных наблюдений, источниками информации для книги послужили русские и иностранные газеты того периода, а также воззвания, декреты и объявления, которые расклеивали на улицах. Рид встречался с людьми, представляющими разные точки зрения, приводил противоположные мнения, его произведение – это не однобокая точка зрения, а конфликт, дискуссия.

В этой книге, как в журналистском произведении, выдвигаются тезисы, подтверждаемые или опровергаемые аргументами. Например, сообщается точка зрения, главенствующая в Европе и Америке, что Революция – всего лишь краткосрочная авантюра. Автор не согласен с этим, он считал, что бунтовщики уже все продумали и не упустят власть на произвол судьбы, как сделал это Керенский:

В каждой деревне, в каждом городе, в каждом уезде и в каждой губернии имелись Советы рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, готовые взять на себя дело местного управления.

Главный критерий журналистского произведения – актуальность. Долго большевиков не воспринимали всерьез ни в России, ни за рубежом, считая их программу оторванной от жизни и невыполнимой. Однако Рид пророчески пишет о важности изучения Октябрьской революции, сравнивая это «одно из величайших событий в истории человечества» с установлением Парижской Комунны, тщательно изучаемой зарубежными историками. Он был одним из первых зарубежных авторов, всерьез взявшихся за осмысление происходящего в разбушевавшемся государстве. На тот момент его попытка художественного исследования революции стала для многих бесценным источником информации.

Почему Джон Рид поддерживал большевиков?

Джон Рид – журналист и член Социалистической партии Америки, поэтому он не был абсолютно равнодушен, освещая революционные события. Читая книгу, сразу становится понятно, что он за большевиков. Его точка зрения в мире была тогда достаточно спорной. Однако нет оснований не верить Риду, ведь в деле освещения социальных коллизий у него имелся определенный опыт. Сам участвовал в забастовках (арестован из-за участия в рабочей забастовке в Паттерсоне), писал репортажи о революции в Мексике, собранные позже в книгу «Восставшая Мексика», а также был военным корреспондентом во время Первой Мировой войны, где не сочувствовал ни одной воюющей стороне. Автор имел представление о социальных катаклизмах и их последствиях, понимал, о чем говорит и кого поддерживает.

Репортажная стилистика книги

Стиль книги напоминает документальную хронику. Здесь нет образных, «красивых» описаний, зато есть точность и детальность. Однако живость повествованию придают эпизоды, которые отражают настроение эпохи, а не являются просто частью хронологии. Перед нами картины улиц, гостиниц, поездов, кафе того периода. Книга создает эффект присутствия, причастности к описанным событиям. Кроме того, Рид широко использует выдержки из интервью с многочисленными участниками переворота, добавляя произведению колоритности.

Рид не летописец, он очевидец, поэтому в книге ярко выражена репортажная стилистика. Но, несмотря на правдивость и предельную документальность информации, главная задача произведения – нарисовать окрашенную эмоционально картину, отразить основные устремления в обществе с точки зрения автора, которого нельзя назвать отстраненным наблюдателем. К тому времени у него уже сложились собственные политические взгляды на мир, сквозь их призму он оценивал происходящее в России. По его мнению, свершилась долгожданная социалистическая революция, что сулит воцарение справедливости в масштабах мира. Писатель изначально воспринимал ее именно так, поэтому везде и всюду искал подтверждение своей мысли и находил его.

Чем различаются революционные события в Петрограде и Москве?

В сущности, Петроград, хотя он вот уже двести лет является резиденцией русского правительства, всё же так и остался искусственным городом. Москва - настоящая Россия, Россия, какой она была в прошлом и станет в будущем; в Москве мы сможем почувствовать истинное отношение русского народа к революции. Там жизнь была более напряжённой.

Действительно, несмотря большую важность (в стратегическом отношении) переворота в Петрограде, там Революция прошла почти бескровно. В Москве же происходили ожесточенные бои в течение 6 дней, где, по данным Рида, погибло 500 рабочих (а сколько белогвардейцев и юнкеров, неизвестно). Если в Петрограде кипела жизнь, продолжали работать театры и кино, то Москва была вымершей:

В центре города, занесённые снегом улицы затихли в безмолвии, точно отдыхая после болезни. Редкие фонари, редкие торопливые пешеходы. Ледяной ветер пробирал до костей.

Белокаменная была разделена надвое революционными событиями, в ней острее выступили противоречия, которые позже и привели страну к Гражданской войне.

Примеры из книги

Рид доказывает свою точку зрения фактами, которые он видел сам. Часто жизненные примеры ярче иллюстрируют отвлеченные мысли. Например, говоря о чудовищном социальном неравенстве, автор описывает купеческую семью «спекулянтов-мародеров»: трое сыновей откупились от армии, один спекулировал продовольствием, другой не брезговал краденым золотом, а третий перепродавал шоколад. «И все же, когда солдаты на фронте не могли больше сражаться от холода, голода и истощения, члены этой семьи с негодованием вопили: «Трусы!», они «стыдились быть русскими»…» — эти слова являются лучшей иллюстрацией бедственного положения народа и вседозволенности немногих, атмосферы «всеобщей продажности и чудовищных полуистин».

Но не только ужас и возмущение вызывают сцены из обычной жизни. Пример жажды знаний, порождающий восхищение и гордость, – это посещение Ридом фронта Первой Мировой войны:

Мы приехали на фронт в двенадцатую армию, стоявшую за Ригой, где босые и истощенные люди погибали в окопной грязи от голода и болезней. Завидев нас, они поднялись навстречу. Лица их были измождены; сквозь дыры в одежде синело голое тело. И первый вопрос был: «Привезли ли что-нибудь почитать?

Именно такие люди, которые даже в самые тяжелые времена тянутся к книгам, способны совершить революцию во имя светлых идей, а не выгоды.

Образ Ленина

Рид встречался не только с рядовыми революционными активистами, он, с чисто репортерской пробивной силой, добился аудиенции с теми людьми, которые позже попадали в учебники по истории, в их честь называли улицы. И каждый из них получал от автора точную характеристику.

Ленина Рид видел как умного человека, чувствующего аудиторию и умеющего с ней разговаривать. Это отличный оратор, который мог простым языком донести самые сложные мысли. Его спокойствие и энергия воодушевляли людей на новые свершения и убеждали в его правоте. Владимир Ульянов обладал колоссальным чутьем и чувством ситуации, например, он ясно осознавал, когда именно стоит произвести переворот.

Образ Троцкого

Троцкий, как и Ленин, свято верил в революционную работу и в удачу переворота. Он защищал дело всей своей жизни до хрипоты, презирая противников, всегда был готов к выступлению: «На его губах блуждала саркастическая улыбка, почти насмешка. Он говорил звенящим голосом, и огромная толпа подалась вперед, прислушиваясь к его словам». Ленинского спокойствия и внутренней силы ему не хватало, но деятель легко загорался, увлекал за собой, что и обеспечивало ему популярность. Эрудиция, солидный опыт революционной деятельности и насыщенная биография делали его незаменимым членом партии победителей.

Он свято верил в мировую революцию, в то, что дело пролетариата захватит весь земной шар. В социализме Троцкий видел огромные перспективы, далеко идущие планы. Именно поэтому он в последствие возглавил Коминтерн.

Характеристика Каменева

Каменев, несмотря на то, что был большевиком, в некоторых вопросах коренным образом расходился с Лениным. Например, считал бессодержательным требование немедленного мира и преждевременной организацию революции в октябре. Ульянов критиковал соратника, но видел в нем полезного члена партии. Революция – огромная авантюра, для которой Каменев был слишком осторожен, что и помешало ему стать лидером.

Автор хоть и поддерживает большевиков, но не навязывает свою позицию. Он при всей своей эмоциональной вовлеченности смог показать главное – значение Октябрьской революции, разделившей мир на две половины и изменившей его надолго.

Интересно? Сохрани у себя на стенке!