Отсутствие вашей судимости- это не ваша заслуга,а наша недоработка.Ф.Э.Дзержинский. Для всех и обо всем Франсуа видок биография

Известный французский сыщик. Служил в армии. Был осужден за дезертирство и измену; за воровство был приговорен к шести годам галер, бежал. Поступил сыщиком в полицию и дослужился до начальника полицейского отряда. Выйдя в отставку, написал "Мемуары" (1826). В 1836 году организовал частное детективное бюро, которое было закрыто властями. В 1844 году опубликовал "Истинные тайны Парижа".

Эжен Франсуа Видок родился 23 июля 1775 года в Аррасе, близ Лилля, в семье пекаря. В ночь его рождения шел проливной дождь, и родственница принимавшая роды, высказала предположение, что его ждет бурная жизнь.

Эжен Франсуа был сильным и красивым парнем. Работал разносчиком хлеба по домам. Но Видок жаждал приключений, и, прихватив из кассы родителей две тысячи франков, он отправился в Остенде, откуда можно было отплыть в Америку. Но в Остенде доверчивого юношу обворовали. Видок присоединился к бродячей труппе артистов. Здесь проявился его талант подражателя, который впоследствии не раз спасал его жизнь. Затем он помогал бродячему лекарю зазывать покупателей. Помыкавшись, Эжен Франсуа вернулся в родной Аррас. Но и там он надолго не задержался. В 1791 году, когда молодая Французская республика переживала нелегкие времена, Видок отправился в Париж в качестве депутата в Генеральные штаты.

В столице он записался добровольцем в армию, где был зачислен в егеря благодаря своему крепкому виду, осанке и умению фехтовать. Перед сражением с австрийцами его произвели в капралы гренадеров. Однако Эжен Франсуа без конца затевал ссоры и за полгода успел несколько раз успел подраться на дуэлях, убив при этом двух противников. После столкновения с унтер-офицером Видок вынужден был перейти на сторону австрийцев, которые определили его в кирасиры. Но изменник не захотел сражаться против своих и притворился больным. Выйдя из госпиталя, Видок предложил гарнизонным офицерам обучаться у него искусству фехтования. От учеников не было отбоя. Эжен Франсуа неплохо на этом заработал, но вскоре снова повздорил, на сей раз с бригадиром, за что получил в наказание двадцать ударов плетьми. Видок, отказавшись от уроков фехтования, устроился денщиком к генералу, которому предстояло отправиться в действующую армию. По дороге Эжен Франсуа бежал от своего начальника и, выдав себя за бельгийца, поступил в кавалерию. Когда объявили амнистию, он оставил службу и вернулся в Аррас.

В это время в стране уже свирепствовал террор. Наступил период "гильотинад". Видок, насмотревшись на страшные казни в родном городе, вновь вступил в армию. Вспыльчивый Эжен Франсуа в ссоре дал пощечину одному из своих командиров. И только бой с австрийцами, а затем ранение - пулей ему повредило два пальца - позволили Видоку избежать сурового наказания. Из госпиталя он сбежал.

По дороге в Брюссель его остановил полицейский патруль. Поскольку паспорта у него не оказалось. Видок был арестован и отправлен в тюрьму. Чтобы не быть разоблаченным, авантюрист бежал из тюрьмы и скрывался у своей подружки. Выждав немного, он надел шинель, наложил на глаз черную тафту с пластырем и в этом маскараде направился в Амстердам.

Весной 1796 года Видок приехал в Париж. Но и здесь авантюриста подвел его взрывной характер: поссорившись с офицером. Видок, опасаясь ареста вынужден был оставить столицу. Он направился в пограничный город Лилль, город больших возможностей. Здесь он влюбился в некую Франсину. Девушка оказалась любвеобильной, ее услугами пользовался капитан инженерных войск. Видок, застав их в недвусмысленной позе, в ярости избил соперника, за что на три месяца был посажен в Башню Святого Петра. Здесь и произошло то роковое событие, предопределившее всю его дальнейшую судьбу.

Среди заключенных оказался Себастьян Буатель, осужденный на шесть лет за кражу хлеба. Этот крестьянин, у которого была большая семья, тяжело переживал разлуку с женой и детьми. Он говорил, что щедро заплатил бы тому, кто освободит его. Бедолаге вызвались помочь Гербо и Груар, осужденные за подлог. Желая получить вознаграждение, они за несколько дней состряпали необходимый для освобождения документ. Вскоре явился вестовой и передал тюремщику пакет, в котором находился сфабрикованный мошенниками документ - приказ об освобождении. Когда же тюремщик показал приказ инспектору, тот сразу распознал фальшивку. По этому делу привлекли к ответственности обоих мошенников, тюремщика и Буателя. Все они показали, что зачинщиком этой авантюры был Видок, и его приговорили к восьми годам содержания в кандалах.

В этот драматический момент на свидание к нему пришла раскаявшаяся Франсина. С ее помощью Видок совершил дерзкий побег из тюрьмы. Девушка принесла ему мундир тюремного инспектора. Загримировавшись и переодевшись так, чтобы походить на инспектора, Видок миновал ничего не заподозривших охранников и вышел из Башни Святого Петра. Однако вскоре его поймали, и он снова оказался в тюрьме. Но мысль о побеге теперь не покидала его.

Однажды Видок и еще несколько заключенных были вызваны на допрос. В помещении, кроме узников, находились двое жандармов. Один охранник вышел, оставив около Видока свою шинель и шляпу. Другого в это же время вызвали звонком. Видок быстро облачился в шинель и напялил шляпу, схватил за руку одного из заключенных и решительно пошел к двери, делая вид, что сопровождает того в туалет. Солдаты в коридоре их пропустили.

Оказавшись на воле, Эжен Франсуа сразу направился к Франсине, где его уже ждали полицейские. Дерзкого беглеца отправили в парижскую тюрьму Бисетр, откуда ему была дорога на каторгу в Брест. В Бисетре, куда Видок прибыл с партией каторжан, скованных во время пути попарно толстым железным обручем и тяжелыми ножными оковами, он познакомился с кулачным бойцом Жаком Гутелем, у которого многому научился.

В этой тюрьме арестанты могли свободно передвигаться по территории и заниматься своими делами. Многие получали с воли инструменты и деньги для побега.

В Бисетре Видок пробыл недолго. Вскоре арестантов стали готовить к отправке на каторгу. На одежде отрезали воротники, на шляпах - поля. Затем всех попарно сковали цепью, прикрепленной к общему железному пруту для двадцати шести арестантов, то есть они могли двигаться только все вместе. Через двадцать четыре дня партия из пятисот каторжан прибыла в Брест, где их одели в красные куртки с буквами GAL, зеленые колпаки с железными бляхами и номерами, на плечах каждого выжгли клеймо TF (каторжные работы), ноги заковали в кандалы. Видок пытался несколько раз бежать, но неудачно. Наконец, подпилив кандалы и переодевшись в платье монахини, которая за ним ухаживала в тюремном лазарете, он бежал. Видок добрался до Нанта, где раздобыл крестьянскую одежду. Он вернулся в Аррас и рассказал родителям о своих злоключениях. В этом рассказе было больше выдумки, чем правды, однако родители поняли, что сын находится в бегах, и переправили его к бывшему кармелитскому монаху в маленькую деревеньку. Видок стал помогать монаху в богослужении и обучении детей. С этой ролью Эжен Франсуа справлялся превосходно, ни у кого даже мысли не возникало, что молодой монах - беглый каторжник. На этот раз его подвела страсть к женщинам. Однажды ночью, на сеновале, его схватили местные ревнивицы. Его раздели и высекли крапивой, после чего голым вытолкали на улицу. Через несколько дней, выздоровев, Видок отправился в Роттердам.

В Голландии Видок нанялся матросом на капер. Паспорта у него никто не требовал, поэтому он назвался Огюстом Девалем. Он брал на абордаж английские торговые суда, ибо Франция находилась в состоянии войны с Англией, за что получал свою долю захваченной добычи. Скопив порядочную сумму, Видок стал подумывать об открытии собственного дела, но в Остенде на капер нагрянула полиция. Так как у Видока не было документов, ему предложили сойти на берег и подождать в участке, пока не установят его личность. По дороге в участок Видок пытался бежать, но неудачно. Его отправили в Тулон, где выдали одежду каторжника и заковали в ручные кандалы. За побег Видоку увеличили срок на три года. Он очутился среди "оборотных лошадей", то есть беглых и вновь пойманных преступников. Их даже освободили от работы, чтобы исключить возможность побега.

Содержание в Тулоне было намного хуже, чем в Бресте. Эжен Франсуа испытывал недостаток в пище, спал на досках, был прикован к скамье и страдал от жестокого обращения. Чтобы его положили в госпиталь, он притворился больным. А когда фельдшер по неосторожности оставил свой сюртук, шляпу и трость, Видок, переодевшись в его платье и загримировавшись с помощью заранее приготовленного парика, благополучно бежал из тюрьмы. Однако и на этот раз далеко уйти ему не удалось.

За дерзкие побеги Видока прозвали "королем риска". О нем начали слагать легенды. Говорили, что он оборотень, способный проходить сквозь стены, что он в огне не горит и в воде не тонет. Однажды Видок действительно выпрыгнул в реку из окна тюрьмы. Наступили сумерки, плыть было трудно. Он продрог, силы были на исходе, тем не менее беглецу удалось выбраться на берег. В ДРУГОЙ раз, зимой, он бросился в бурную реку, спасаясь от полицейских. Преследователи подумали, что беглец утонул, но удача была на стороне Видока.

В очередной раз его арестовали в Манте. Как каторжника его отправили в Париж в сопровождении жандармов, имевших при себе инструкцию: "Видок (Эжен Франсуа) заочно приговорен к смертной казни. Субъект этот чрезвычайно предприимчив и опасен". До самого Парижа с него не спускали глаз. Он понимал, что положение его на этот раз очень серьезное, поэтому оставался один выход - бежать.

В Париже Видока бросили в тюрьму, расположенную в Луврской колокольне. В первую же ночь "король риска" бежал, перепилив решетку на окне и спстившись по веревке, сплетенной из простынь.

Впереди были новые приключения. Сначала Видок скрывался, переодевшись пленным австрийцем. Затем служил на пиратском судне, ходил со знаменитыми пиратами Полем и Жаном Бартом на абордаж, тонул во время бури. Затем он вновь поступил в армию, где получил чин капрала морской артиллерии. И тут судьба свела его с членами тайного общества "Олимпийцы", в секреты которого он оказался невольно посвященным.

Это тайное общество, как утверждал Видок, было организовано в Булони по образцу масонских лож. В него допускались моряки - от гардемарина до капитана корабля, а из сухопутной армии - от унтер-офицера до полковника. Членов общества связывала клятва "взаимного содействия и покровительства". О политической направленности "Олимпийцев" можно было судить по принятым ими знакам - рука с мечом в окружении облаков, внизу опрокинутый бюст Наполеона. Тем не менее деятельность тайного общества не вызывала беспокойства у властей. Но осторожный министр полиции заслал в ряды заговорщиков своего агента, который действовал весьма успешно. Именно от тайного агента, когда тот выпил лишнего, Видок узнал о существовании "Олимпийцев". Вскоре многие члены тайного общества были арестованы, по-видимому, по доносу этого полицейского агента.

Хотя Видок тогда отказался от предложения стать осведомителем, но эта мысль запала ему в голову, ведь ему хотелось жить честно. Эжен Франсуа, поколебавшись, написал письмо жандармскому полковнику, в котором сообщал о том, что ему известно, кто совершил последнее громкое ограбление. Он описал внешность преступников, и вскоре по этим приметам они были схвачены. Правда, письмо Видок не подписал.

Чуть позже ему стало известно о готовящемся ограблении и убийстве. На этот раз Видок отправился в парижскую полицейскую префектуру к шефу ее Первого отделения господину Анри, ведавшему борьбой с уголовными преступлениями. Полицейский принял осведомителя благосклонно, но при этом заявил, что не может дать ему никаких гарантий, и сделка не состоялась.

Вскоре Видок попал в тюрьму Бисетра, где его приняли как признанного авторитета уголовного мира. Преступники ему подчинялись, угождали. Тем временем Видок снова предложил свои услуги полиции, причем при условии освобождения от каторги и отбывания срока заключения в любой тюрьме. Он отправил господину Арни послание с важными сведениями, заверив, что и в дальнейшем будет поставлять ценную информацию. Господин Арни доложил о его предложении префекту полиции Паскье. Тот, поразмыслив, дал свое согласие.

Видока перевели в тюрьму Форс, с менее строгим режимом. За двадцать один месяц, которые он находился в тюрьме, полиции благодаря его доносам удалось разоблачить и арестовать многих опасных преступников. Учитывая его заслуги, Вид оку организовали побег, дабы не вызвать подозрений со стороны подельников.

Таким образом произошло одно из самых удивительных превращений "короля риска". Из преследуемого и гонимого обществом преступника он стал его рьяным защитником. Своими благодетелями он справедливо считал Анри и Паскье. Тот же господин Анри руководил первыми шагами Видока на поприще сыска. Это был хладнокровный человек с твердым характером, к тому же очень наблюдательный, прекрасный физиономист. В уголовной среде его называли Сатаной или Злым гением. И он заслужил эти прозвища. Прирожденный полицейский, он обладал истинным талантом сыщика. У Анри было два верных помощника - следователь Берто и начальник тюрем Паризо. Перед Видоком поставили задачу очистить Париж от преступных элементов. В подчинении новоиспеченного шефа уголовной полиции было всего четыре помощника - таких же, как и он, бывших заключенных. Первый крупный успех Видока был связан с именем знаменитого фальшивомонетчика Ватрена, за поимку которого он получил денежное вознаграждение. "Король риска" мог перевоплощаться в кого угодно. Во время охоты на преступников он появлялся на парижских улицах, в притонах и трущобах под видом слуги, ремесленника, угольщика и водовоза. Причем он одинаково ловко мог носить костюм бродяги и аристократа. В борьбе с уголовниками он избрал способ личного наблюдения. Посещая под чужими именами злачные места, Видок прикидывался, что его преследует полиция, и входил в доверие. Воры, бандиты и мошенники считали его своим в доску, ведь он говорил с ними на воровском жаргоне, знал законы уголовного мира, рассказывал байки о своих похождениях. Ежедневно Видоку удавалось кого-нибудь изловить, но никто из арестованных даже не подозревал, что попал за решетку по его милости.

Контора Видока располагалась на улице Святой Анны, неподалеку от префектуры полиции. Помощников он подбирал себе из числа бывших уголовников. Вначале отдел состоял из четырех человек, затем расширился до двенадцати. Тем не менее Видок умудрялся арестовывать до ста убийц, воров и мошенников в год, обезвреживать целые банды. Уголовный мир объявил Видоку войну, угрожая расправой. Невзлюбили его и полицейские, завидовавшие его ловкости и удачливости. Они распускали слухи, будто Видок получает от преступников взятки, а сами тем временем вступали в сговор с бандитами, раскрывая им планы коллеги.

Несмотря на эти происки, авторитет его у начальства продолжал расти. Видоку поручали самые опасные и сложные дела, с которыми он всегда успешно справлялся. Но он по-прежнему считался тайным агентом, его не помиловали, хотя должность и обещала свободу. И только став начальником сыска Сюртэ - криминальной полиции. Видок почувствовал, что добился признания и благодарности. Он всерьез подумывал перестроить всю систему наказания преступников - прежде всего предлагал улучшить условия содержания в тюрьмах, так как по своему собственному опыту знал, что жестокий режим озлобляет человека, особенно тех, кто попал в тюрьму за ничтожную провинность. Правда, нашлись и те, кто призывал не доверять "банде Видока", поскольку в ней были собраны бывшие карманники и уголовники. Тогда он приказал своим сотрудникам постоянно носить замшевые перчатки, в которых не смог бы работать ни один карманник.

Между тем на счету отдела было уже более семнадцати тысяч (!) задержанных преступников. Ему удалось раскрыть несколько краж, совершенных в апартаментах принца Конде, у маршала Бушю, в музее Лувра, где был задержан граф де Руссийон, карманы которого оказались набитыми драгоценностями, ч в других домах аристократов и банкиров.

В 1827 году префектом полиции был назначен Делаво, с которым у Видока сразу не сложились отношения. Шеф стал придираться, упрекать подчиненного в том, что сотрудники его отдела вне службы позорят полицейских (в частности, не посещают церковь). Эжен Франсуа в конце концов не выдержал несправедливых упреков и после 18-летней службы в полиции подал в отставку. Через несколько дней в газетах появилось сообщение: полицейский комиссар сообщил Видоку, что по приказу префекта полиции его на посту шефа Сюртэ заменит мсье Лакур, бывший заместитель отдела. В тот же вечер Видок уехал в свой загородный дом. Ему выплатили три тысячи франков, но пенсии не назначили.

Почти сразу после отставки Видок сел за написание мемуаров. Издатель Тенон выплатил ему задаток - 24 тысячи франков. Опубликованные в 1827 году мемуары бывшего сыщика были переведены на многие европейские языки, и том числе и на русский.

Видок поселился в Сент-Манде, приобрел землю, построил новый дом создал фабрику по производству бумаги. При этом чаще всего нанимал рабочих из бывших каторжников, которые не могли себе заработать честным трудом на кусок хлеба.

Личная жизнь Видока так и осталась под покровом тайны. Его иногда представляли этаким Дон-Жуаном, соблазнившим не одну сотню девиц. Видок действительно часто влюблялся, причем предпочитал актрис и модисток, чьи притязания не были очень обременительны. В 45 лет он женился на Жанне-Виктуар Герен, 30-летней вдове. Четыре года спустя жена умерла. Следующая его избранница, 30-летняя кузина Флерид-Альбертин Манье, стала его настоящим помощником и другом. В 1830 году во Франции произошла Июльская революция, в 1832-м - еще одно восстание. В это время власть Луи-Филиппа висела на волоске. Видоку снова предложили возглавить Сюртэ. Поколебавшись, он согласился. Под его началом вновь оказались его двадцать сотрудников из бывших уголовников. Маленький отдел успешно действовал против бунтовщиков. Позже Видока называли спасителем королевства. Но едва миновали тревожные дни, как на Видока обрушилась с критикой оппозиционная пресса. Тогда префект полиции Жиске объединил Сюртэ с муниципальной полицией и предложил Видоку уйти в отставку.

"Король риска" решил создать свою, частную полицию. Его "Бюро расследований в интересах торговли" на улице Нев-Сент-Юсташ занималось защитой предпринимателей от аферистов. Потенциальный клиент должен был подписаться на услуги бюро и уплатить чисто символический взнос - 20 франков в год.

Год спустя у него было уже четыре тысячи подписчиков - коммерсанты, банкиры, промышленники. Отделения бюро возникли в провинции и за рубежом. Доходы Видока в то время исчислялись миллионами, что обеспокоило префектуру.

28 ноября 1837 года четыре полицейских комиссара и двадцать агентов ворвались в контору Видока. В руках полиции оказалось около шести тысяч документов, включая личный архив начальника бюро. Видок стал протестовать и писать в газеты. Он направил жалобу королевскому прокурору, нанял знаменитого адвоката Шарля Ледру и подал в суд на префекта полиции и его подчиненных. После предпринятых шагов в свою защиту Видок... был брошен в тюрьму Сент-Пелаги. Судебное разбирательство привлекло 350 свидетелей. Видок рассчитывал на объективность судей. Он был признан невиновным и освобожден из-под стражи.

В шестьдесят три года он продолжал возглавлять свое бюро, среди клиентов которого были принцы королевской крови, графы, бароны и министры. Но в это же время среди его двадцати сотрудников появился Улисс Перрено, которому полиция поручила следить за Видоком.

Летом 1842 года к Видоку обратились несколько человек, ставшие жертва ми афериста Шемпе. Видок встретился с мошенником и убедил его вернуть деньги в обмен на свободу. Однако Шемпе вскоре был арестован. Видока обвинили в превышении полномочий, а также в том, что он якобы арестовал, а потом похитил Шампе. К удивлению Видока, аферист подтвердил это несуразное обвинение и подал на него в суд. И снова Видока заключили в Консьержери, где он провел более года, после чего суд приговорил его к пяти годам тюрьмы, пяти годам строгого надзора и штрафу в три тысячи. Видок подал апелляцию. Известный адвокат Ландриен произнес на повторном слушании дела блестящую роль в защиту своего подопечного, которая в немалой степени повлияла на решение суда, вынесшего оправдательный приговор.

Увы, но последнее заключение в тюрьме Консьержери сказалось на его работе. Клиентуры заметно поубавилось. Наконец он понял, что находится на грани разорения. Это случилось во время революции 1848 года. С приходом к власти Наполеона III Видок отошел от дел и удалился в свое поместье. Власти оставили его в покое. Бывший сыщик, оказавшись в скверном материальном положении, попытался выхлопотать себе пенсию. Он влачил жалкое существование, когда ему наконец назначили ежемесячную пенсию в размере 100 франков.

Умер Видок в 1857 году в возрасте восьмидесяти двух лет. До своей последней минуты он жил, не зная страха, рискуя и надеясь. Говорят, в предсмертном бреду он шептал, что мог бы стать Клебером или Мюратом, добиться маршальского жезла, но слишком любил женщин и дуэли.

И «отцом» уголовного розыска в его современном виде.

Биография

Большая часть информации о Видоке почерпнута из автобиографии , написанной «литературным негром » . Согласно ей, Видок родился 23 июля 1775 года во французском городе Аррасе . Его отцом был пекарь.

В возрасте 14 лет он, видимо случайно, убил своего учителя по фехтованию и решил сбежать из города. Первоначально он намеревался отправиться в Америку , но потратил все деньги на актрису, даму лёгкого поведения. В конце концов через год он вынужден был вступить в Бурбонский полк.

Он был далеко не идеальным солдатом: позже он вспоминал, что участвовал в 15 дуэлях , убил двух противников и подвергался множеству дисциплинарных взысканий. В ходе войны Франсуа вынудили перейти на сторону австрийцев, но, не пожелав сражаться против своих, он перед битвой притворился больным.

После смерти Видока его образ использовал Виктор Гюго при создании сразу двух персонажей своих «Отверженных » - беглого каторжника Жана Вальжана и безжалостного, одержимого одной целью полицейского инспектора Жавера. Одним из прототипов героя стал каторжник Пьер Морен, в 1801 году приговоренный на пять лет каторги за украденный кусок хлеба. Лишь один человек, епископ города Диня монсеньор де Миоллис, принял последовательное участие в его судьбе после освобождения, сначала дав приют, а потом - рекомендацию на работу. Морен оправдал его доверие: он стал храбрым солдатом и пал в битве при Ватерлоо. Именно с Видоком произошел описанный в романе случай спасения Вальжаном старого Фошлевана из-под опрокинувшейся повозки. В 1860-е годы приключения Видока использовал для сюжетов своих книг о Лекоке - бывшем преступнике, ставшем сыщиком - Эмиль Габорио . Черты Видока просматриваются в образах «вора-джентльмена» Арсена Люпена из произведений Мориса Леблана , его «коллеги» Раффлза из рассказов Эрнеста Хорнунга и Саймона Темплара из романов Лесли Чартериса . Видок под собственным именем неоднократно встречается в качестве второстепенного персонажа в более поздних произведениях. В конце 1960-х и начале 1970-х годов французское телевидение транслировало три детективных сериала, в которых он выступил уже главным героем. В первом сериале (1967 год) эту роль сыграл Бернар Ноэль , во втором и третьем (снятом совместно с канадскими кинематографистами) его место занял Клод Брассёр .

В 2001 году Видок стал заглавным героем одноименного французского кинофильма , где его роль исполнил Жерар Депардьё ; сюжет фильма, однако, не имеет ничего общего с реальной деятельностью исторического Видока . В 2018 году вышел художественный фильм режиссёра Жана-Франсуа Рише - «Видок: Император Парижа» (фр.) русск. , в котором главную роль исполнил Венсан Кассель .

В России имя Видока приобрело известность после того, как вышел русский перевод его мемуаров. В апреле 1830 года Пушкин разместил (без подписи) в «Литературной газете » резкую рецензию на эту книгу, в которой литературоведы усматривают завуалированные выпады в сторону Фаддея Булгарина - консервативного литератора и редактора «Северной пчелы » . Примерно в это же время была пущена по рукам пушкинская эпиграмма « », где тоже увязываются эти два человека:

Эпиграмма была напечатана в булгаринском «Сыне отечества » 26 апреля в искажённом виде - упоминание о «Видоке Фиглярине» из последней строки исчезло

Из истории правоохраны. Эже́н Франсуа́ Видо́к June 6th, 2015

Предисловие : После написания мною ряда статей о "ворах в законе" и разбойниках, были письма, где меня обвинили в тенденциозном освещении вечного криминального противостояния "преступник-правоохранитель". Потому, признавая свою однобокость, начинаю также рассказывать и о самых известных борцах с криминалом. Сегодня пойдет речь о самом известном французском полицейском, который в свои времена навел порядок на улицах и в предместьях Парижа, а его опыт до сих пор преподается в полицейских академиях....

«Вора может поймать только вор» (из книги Clive Emsley "Crime, Police, and Penal Policy:European Experiences 1750-1940", OUP Oxford, 5 июля 2007 г.)

Эжен Франсуа Видок

"Сюртэ" ("Безопасность")- Главное управление национальной безопасности министерства внутренних дел Франции; основной контрразведывательный и полицейский орган страны. "Сюртэ"- старейшая, с самыми богатыми в мире традициями криминальная полиция. А знаете кем она создана?

В начале ХIХ века Францию захватила волна преступности. Волна- это мягко сказано. На улицы Парижа было страшно выходить. Убивали и грабили днем, при многолюдном стечении народа. Банды открыто ходили по городу, выслеживая себе жертв. Аристократия и буржуазия открыто признали, что они не в силах справиться и даже не знали, что предпринять....

В 1810 году Эже́н Франсуа́ Видо́к пришел в полицейскую префектуру Парижа и предложил свои услуги. В 1811 году он сформировал особую бригаду из бывших уголовников по принципу: "Только преступник может побороть преступление". Бригада получила название "Сюрте" ("Безопасность"). Сам Видок неоднократно сидел в тюрьме, имел побеги, пиратствовал.. Уголовники Франции знали его как "Король риска". Эжен Франсуа Видок пробыл во главе "Сюрте" свыше 20 лет. Под его началом сначала работали 12 человек, которые вместе со своим неутомимым шефом достигли в короткий срок неслыханных успехов. Если верить цифрам, то только за первый год он задержал 15 убийц, 120 домушников, 73 карманника, 38 скупщиков краденого, 227 бродяг. За тот же срок им было раскрыто 811 преступлений и предотвращено около сотни. Впервые за долгие годы преступники "ушли в подполье". Горожане были шокированы. Аристократия опять начала безумно веселиться. Видок прекрасно знал своих "подопечных", без всякой картотеки храня в памяти тысячи лиц и имен преступников. Хотя бывшие коллеги приговорили его к смерти, он без страха появлялся в самых глухих трущобах благодаря искусству изменения внешности. Приходя в злачные места, он втирался в доверие к их посетителям, и ему верили; ведь он виртуозно владел воровским жаргоном, известным только посвященным. Всего за 18 лет при его участии было арестовано 17 тысяч человек, из которых больше 400 отправили на гильотину.

Как водится, завистники из числа полицейских (не из его бригады) невзлюбили Видока. Они уверяли, что он выдает только мелкую сошку, а преступных главарей освобождает за взятки. Когда ему злобно сказали, что его подчиненные сами занимаются воровством, то он одел свою бригаду в белые перчатки, в которых карманник работать не может (сотрудники французской "Сюртэ" до сих пор носят их в знак чистоты мундира). Видок со своими людьми навещал не только воровские "малины", но и дворцы аристократов. В Лувре им был задержан граф де Руссильон, набивший карманы ворованными драгоценностями.

Карманная кража. Иллюстрация из книги Э. Видока "Криминальный мир. История французских тюрем". Париж. 1845 год

Видок родился в Аррасе. Кстати, рядом с домом, где за 17 лет до этого начал жизнь другой великий француз- Максимильан Робеспьер. 23 июля 1775 года жена булочника Николя Жозефа Видока Генриетта произвела на свет пятого ребенка. В ту ночь над городом бушевала гроза, что, по приметам, обещало новорожденному бурную жизнь. С первых лет шустрый Эжен стал грозой окрестной ребятни. Уже тогда проявились главные черты характера Видока: полное бесстрашие, бешеное честолюбие и неимоверная хитрость в достижении своих целей.

В возрасте 14 лет он убил своего учителя (потом признавался, что нечаянно) по фехтованию и решил сбежать из города. Первоначально он намеревался отправиться в Америку, но потратил все деньги на "гулящую" актрису. В конце концов через год он вынужден был вступить в Бурбонский полк.

Позже он вспоминал, что участвовал в 15 дуэлях, убил двух противников и подвергался множеству дисциплинарных взысканий.

В ходе Французской революции Видок, по его собственному заявлению, спас двух дворянок от гильотины, но впоследствии сам был арестован. Его спас отец, обратившись за помощью к семье Шевалье. Франсуа влюбился в их дочь Луизу и женился на ней, когда она притворилась беременной. Узнав о её любовнике-офицере, Видок уехал в Брюссель по фальшивым документам, где ухаживал за баронессой старше его по возрасту и был членом банды налётчиков. Под фамилией Руссо он обосновался в захваченном французами Брюсселе. Там бравый кавалер промышлял шулерством, а потом вступил в знаменитую "Бродячую армию"- сообщество уголовников, одетых для отвода глаз в военную форму. Поднабрав денег, он опять мчится в Париж...

Переехав в Париж, он потратил все деньги на женщин лёгкого поведения и переехал в пограничный город Лилль, где начались его отношения с некой Франсиной (в этот период он бродяжничал с цыганами). Однажды, застав её с любовником, Видок избил его, за что был посажен на три месяца в Башню Святого Петра. Там он встретил крестьянина Себастьяна Бутателя, осуждённого на шесть лет за кражу хлеба. Впоследствии Себастьян был освобождён по поддельному прошению..
На следствии сокамерники дали показания, что это именно Видок организовал побег и его осудили на 8 лет исправительных работ. Но... Видок сбежал из Брестской тюрьмы, переодевшись полицейским инспектором.

В 1798 году он переехал в Нидерланды, где помогал каперу Фромантену грабить английские суда. В Остенде был вновь арестован и отправлен в тулонскую тюрьму под строгой охраной, откуда сбежал благодаря помощи другого заключённого.

Арестант в тюрьме. Иллюстрация из книги Э. Видока «Криминальный мир. История французских тюрем». Париж. 1845 год

Его поймали и, наконец, он был приговорен к каторжным работам и закован в цепи. В тюрьмах Видок годами жил бок о бок с опаснейшими преступниками тех дней. Среди них были члены пресловутого французского клана убийц Корню, воспитывавшие из своих детей убийц, и, чтобы те быстрее привыкали к своему ремеслу, им для игры давали головы мертвецов.

В 1799 году Видок совершил свой третий, на этот раз удачный побег. Десять лет он жил в Париже, занимаясь торговлей одежды.

Но все эти годы бывшие соседи по тюрьмам шантажировали его и угрожали выдачей властям (он же беглец!). Тогда он отправился в полицейскую префектуру Парижа и предложил использовать его знание уголовного мира для борьбы с преступностью. И....

Шеф Первого отделения парижской полицейской префектуры Генри и префект парижской полиции барон Паскье в 1810 году приняли необычное решение..... поручив Видоку борьбу с преступностью в Париже. В целях конспирации он был вновь арестован, а последующее освобождение прошло под видом нового успешного побега. Свою резиденцию Видок расположил вблизи полицейской префектуры, в мрачном здании на улице Святой Анны. Сотрудники подбирались им по принципу: "Только преступник сможет побороть преступление". Сначала на Видока работали всего 4, затем 12, а позднее 20 бывших арестантов, которым он платил из особого тайного фонда и которые прошли у него железную выучку. За год Видок с 12 сотрудниками арестовал 812 убийц, воров, взломщиков, грабителей и мошенников, ликвидировал притоны, в которые до него не рискнул сунуться ни один мировой судья, ни один инспектор.

Спустя многие годы некоторые чиновники "Сюртэ" испытывали неловкость, когда речь заходила о Видоке и о возникновении криминальной полиции Франции. Это было связано с тем, что жизнь Видока до 1810 года противоречила всем представлениям (а верным ли?) об образе жизни полицейского служащего, не говоря уже о шефе криминальной полиции.

Видок повидал множество тюрем, досконально узнал тамошние порядки и завоевал немалый авторитет в уголовном мире. За дерзкие побеги его прозвали "Королем риска". Говорили, что он может проходить сквозь стены, не горит в огне и не тонет в воде...

Видок задерживает разбойников в лесу Сенар.

Именно "Сюртэ", несмотря на враждебное отношение к ней, явилась зародышем французской криминальной полиции. Тысячи мистификаций, тайное проникновение в районы, где проживают преступники, мнимые аресты, водворение сотрудников Сюртэ под видом заключенных в тюрьмы, их мнимые побеги или даже инсценированная смерть, после того как они выполнили свое задание, все это обеспечивало Видоку огромный поток информации.

Близкое знакомство с преступным миром, привычками и методами уголовников, терпение, интуиция, умение вживаться в образ, редкая зрительная память и архив, в котором были собраны сведения обо всех знакомых Видоку преступниках, обеспечивали успех его работы. Когда уже нельзя было больше скрывать свою роль шефа Сюртэ, Видок стал систематически появляться в тюрьмах, где осматривал заключенных, запоминая их лица и внешность.

Однако в 1827 он был вынужден уйти в отставку. Холоп сделал свое дело- холоп может уйти. Вновь был призван возглавить "Сюрте" во время революционных выступлений 1832 года (опять не справлялись полицейские от элиты), после подавления которых опять отставлен. Новый префект полиции Генри Гиске возражал против того, чтобы вся (!!) криминальная полиция состояла из бывших арестантов.

После окончательного ухода из полиции в 1833 году организовал "частную полицию"- собственное "Бюро расследований" (видимо, первое в мире). Видок считается одним из первых профессиональных частных детективов. Бюро занималось не только поиском преступников, но и, так сказать, консалтингом: здесь за плату в 20 франков коммерсанты могли навести справки о своих деловых партнерах, чтобы выяснить степень их честности. За год число клиентов Видока дошло до 4 000, в деловых кругах стало хорошим тоном при совершении сделки предъявлять справку из Бюро.

Вершиной его карьеры стала должность руководителя канцелярии министра иностранных дел и фактического главы правительства А.Ламартина во время Революции 1848 года. Однако с приходом к власти императора Наполеона III Видок отошел от больших дел.

Наследников у Короля риска не было, и немалое состояние, на которое тщетно претендовали двое или трое внебрачных сыновей, досталось его детищу- сыскному агентству. Перед смертью Видок с сожалением сказал: "Я мог бы стать маршалом, если бы не любил так женщин и дуэли".

Да, кстати, после отставки Видока преступность опять взбодрилась и вылезла "из подполья"... Но полицейские уже применяли "методы Сюртэ". Происходила борьба не на жизнь,а на смерть. Но это уже другая история..

Видок. Портрет Мари-Габриэля Куане

Видоку 61 год. Портрет Ашиля Девериа

Источники:
- Видок Эжен-Франсуа. Записки Видока, начальника Парижской тайной полиции. Том 1-4. Издательский дом: СП «Свенас», 1991

- 11 мая ) - французский преступник , ставший впоследствии первым главой Главного управления национальной безопасности (фр. Sûreté Nationale ), а потом и одним из первых современных частных детективов и «отцом» уголовного розыска в его современном виде.

Биография

Большая часть информации о Видоке почерпнута из автобиографии , написанной «литературным негром » . Согласно ей, Видок родился 23 июля 1775 года во французском городе Аррасе . Его отцом был пекарь.

В возрасте 14 лет он, видимо случайно, убил своего учителя по фехтованию и решил сбежать из города. Первоначально он намеревался отправиться в Америку , но потратил все деньги на актрису, даму лёгкого поведения. В конце концов через год он вынужден был вступить в Бурбонский полк.

Он был далеко не идеальным солдатом: позже он вспоминал, что участвовал в 15 дуэлях , убил двух противников и подвергался множеству дисциплинарных взысканий. В ходе войны Франсуа вынудили перейти на сторону австрийцев, но, не пожелав сражаться против своих, он перед битвой притворился больным.

Культурное влияние

История бывшего уголовника, ставшего сыщиком, привлекла внимание целого ряда современных ему и более поздних беллетристов. Эжен Сю использовал в изданном в 1843 году романе «Парижские тайны » ряд сюжетов, участником которых в реальности был Видок, но его имя в книге не упоминается, а героем их становится центральный персонаж романа Родольф (сам Видок в ответ уже в следующем году издал «Подлинные тайны Парижа», пытаясь отстоять своё видение этих историй). Видока называют прототипом беглого каторжника Вотрена (Жака Коллена) - персонажа нескольких произведений Бальзака , входящих в цикл «Человеческая комедия » и издававшихся начиная с 1835 года. Вотрен в этих произведениях предстаёт человеком бесчестным и жестоким, но вызывающим восхищение персонажей своим «стальным характером»; так же, как и Видок, он проделал путь от преступника до защитника закона (в «Депутате от Арси») .

После смерти Видока его образ использовал Виктор Гюго при создании сразу двух персонажей своих «Отверженных » - беглого каторжника Жана Вальжана и безжалостного, одержимого одной целью полицейского инспектора Жавера. В 1860-е годы приключения Видока использовал для сюжетов своих книг о Лекоке - бывшем преступнике, ставшем сыщиком - Эмиль Габорио . Черты Видока просматриваются в образах «вора-джентльмена» Арсена Люпена из произведений Мориса Леблана , его «коллеги» Раффлза из рассказов Эрнеста Хорнунга и Саймона Темплара из романов Лесли Чартериса . Видок под собственным именем неоднократно встречается в качестве второстепенного персонажа в более поздних произведениях. В конце 1960-х и начале 1970-х годов французское телевидение транслировало три детективных сериала, в которых он выступил уже главным героем. В первом сериале (1967 год) эту роль сыграл Бернар Ноэль , во втором и третьем (снятом совместно с канадскими кинематографистами) его место занял Клод Брассёр . В 2001 году Видок стал заглавным героем одноименного французского кинофильма , где его роль исполнил Жерар Депардьё ; сюжет фильма, однако, не имеет ничего общего с реальной деятельностью исторического Видока .

В России имя Видока приобрело известность после того, как вышел русский перевод его мемуаров. В апреле 1830 года Пушкин разместил (без подписи) в «Литературной газете » резкую рецензию на эту книгу, в которой литературоведы усматривают завуалированные выпады в сторону Фаддея Булгарина - консервативного литератора и редактора «Северной пчелы » . Примерно в это же время была пущена по рукам пушкинская эпиграмма « », где тоже увязываются эти два человека:

Эпиграмма была напечатана в булгаринском «Сыне отечества » 26 апреля в искажённом виде - упоминание о «Видоке Фиглярине» из последней строки исчезло . В дальнейшем, однако, эта формулировка появилась ещё в нескольких пушкинских эпиграммах, а также в эпиграмме Вяземского « ». После этого имя «Видок» стало в России нарицательным, обозначая доносчика и шпиона, и в таком качестве, в частности, фигурирует в более поздних эпиграммах .

Напишите отзыв о статье "Видок, Эжен Франсуа"

Примечания

Литература

• // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1892. - Т. VI. - С. 239.

Ссылки

• (фр.)
• (англ.)

Отрывок, характеризующий Видок, Эжен Франсуа

Вскоре после своего приема в братство масонов, Пьер с полным написанным им для себя руководством о том, что он должен был делать в своих имениях, уехал в Киевскую губернию, где находилась большая часть его крестьян.
Приехав в Киев, Пьер вызвал в главную контору всех управляющих, и объяснил им свои намерения и желания. Он сказал им, что немедленно будут приняты меры для совершенного освобождения крестьян от крепостной зависимости, что до тех пор крестьяне не должны быть отягчаемы работой, что женщины с детьми не должны посылаться на работы, что крестьянам должна быть оказываема помощь, что наказания должны быть употребляемы увещательные, а не телесные, что в каждом имении должны быть учреждены больницы, приюты и школы. Некоторые управляющие (тут были и полуграмотные экономы) слушали испуганно, предполагая смысл речи в том, что молодой граф недоволен их управлением и утайкой денег; другие, после первого страха, находили забавным шепелявенье Пьера и новые, неслыханные ими слова; третьи находили просто удовольствие послушать, как говорит барин; четвертые, самые умные, в том числе и главноуправляющий, поняли из этой речи то, каким образом надо обходиться с барином для достижения своих целей.
Главноуправляющий выразил большое сочувствие намерениям Пьера; но заметил, что кроме этих преобразований необходимо было вообще заняться делами, которые были в дурном состоянии.
Несмотря на огромное богатство графа Безухого, с тех пор, как Пьер получил его и получал, как говорили, 500 тысяч годового дохода, он чувствовал себя гораздо менее богатым, чем когда он получал свои 10 ть тысяч от покойного графа. В общих чертах он смутно чувствовал следующий бюджет. В Совет платилось около 80 ти тысяч по всем имениям; около 30 ти тысяч стоило содержание подмосковной, московского дома и княжон; около 15 ти тысяч выходило на пенсии, столько же на богоугодные заведения; графине на прожитье посылалось 150 тысяч; процентов платилось за долги около 70 ти тысяч; постройка начатой церкви стоила эти два года около 10 ти тысяч; остальное около 100 та тысяч расходилось – он сам не знал как, и почти каждый год он принужден был занимать. Кроме того каждый год главноуправляющий писал то о пожарах, то о неурожаях, то о необходимости перестроек фабрик и заводов. И так, первое дело, представившееся Пьеру, было то, к которому он менее всего имел способности и склонности – занятие делами.
Пьер с главноуправляющим каждый день занимался. Но он чувствовал, что занятия его ни на шаг не подвигали дела. Он чувствовал, что его занятия происходят независимо от дела, что они не цепляют за дело и не заставляют его двигаться. С одной стороны главноуправляющий выставлял дела в самом дурном свете, показывая Пьеру необходимость уплачивать долги и предпринимать новые работы силами крепостных мужиков, на что Пьер не соглашался; с другой стороны, Пьер требовал приступления к делу освобождения, на что управляющий выставлял необходимость прежде уплатить долг Опекунского совета, и потому невозможность быстрого исполнения.
Управляющий не говорил, что это совершенно невозможно; он предлагал для достижения этой цели продажу лесов Костромской губернии, продажу земель низовых и крымского именья. Но все эти операции в речах управляющего связывались с такою сложностью процессов, снятия запрещений, истребований, разрешений и т. п., что Пьер терялся и только говорил ему:
– Да, да, так и сделайте.
Пьер не имел той практической цепкости, которая бы дала ему возможность непосредственно взяться за дело, и потому он не любил его и только старался притвориться перед управляющим, что он занят делом. Управляющий же старался притвориться перед графом, что он считает эти занятия весьма полезными для хозяина и для себя стеснительными.
В большом городе нашлись знакомые; незнакомые поспешили познакомиться и радушно приветствовали вновь приехавшего богача, самого большого владельца губернии. Искушения по отношению главной слабости Пьера, той, в которой он признался во время приема в ложу, тоже были так сильны, что Пьер не мог воздержаться от них. Опять целые дни, недели, месяцы жизни Пьера проходили так же озабоченно и занято между вечерами, обедами, завтраками, балами, не давая ему времени опомниться, как и в Петербурге. Вместо новой жизни, которую надеялся повести Пьер, он жил всё тою же прежней жизнью, только в другой обстановке.
Из трех назначений масонства Пьер сознавал, что он не исполнял того, которое предписывало каждому масону быть образцом нравственной жизни, и из семи добродетелей совершенно не имел в себе двух: добронравия и любви к смерти. Он утешал себя тем, что за то он исполнял другое назначение, – исправление рода человеческого и имел другие добродетели, любовь к ближнему и в особенности щедрость.
Весной 1807 года Пьер решился ехать назад в Петербург. По дороге назад, он намеревался объехать все свои именья и лично удостовериться в том, что сделано из того, что им предписано и в каком положении находится теперь тот народ, который вверен ему Богом, и который он стремился облагодетельствовать.
Главноуправляющий, считавший все затеи молодого графа почти безумством, невыгодой для себя, для него, для крестьян – сделал уступки. Продолжая дело освобождения представлять невозможным, он распорядился постройкой во всех имениях больших зданий школ, больниц и приютов; для приезда барина везде приготовил встречи, не пышно торжественные, которые, он знал, не понравятся Пьеру, но именно такие религиозно благодарственные, с образами и хлебом солью, именно такие, которые, как он понимал барина, должны были подействовать на графа и обмануть его.
Южная весна, покойное, быстрое путешествие в венской коляске и уединение дороги радостно действовали на Пьера. Именья, в которых он не бывал еще, были – одно живописнее другого; народ везде представлялся благоденствующим и трогательно благодарным за сделанные ему благодеяния. Везде были встречи, которые, хотя и приводили в смущение Пьера, но в глубине души его вызывали радостное чувство. В одном месте мужики подносили ему хлеб соль и образ Петра и Павла, и просили позволения в честь его ангела Петра и Павла, в знак любви и благодарности за сделанные им благодеяния, воздвигнуть на свой счет новый придел в церкви. В другом месте его встретили женщины с грудными детьми, благодаря его за избавление от тяжелых работ. В третьем именьи его встречал священник с крестом, окруженный детьми, которых он по милостям графа обучал грамоте и религии. Во всех имениях Пьер видел своими глазами по одному плану воздвигавшиеся и воздвигнутые уже каменные здания больниц, школ, богаделен, которые должны были быть, в скором времени, открыты. Везде Пьер видел отчеты управляющих о барщинских работах, уменьшенных против прежнего, и слышал за то трогательные благодарения депутаций крестьян в синих кафтанах.
Пьер только не знал того, что там, где ему подносили хлеб соль и строили придел Петра и Павла, было торговое село и ярмарка в Петров день, что придел уже строился давно богачами мужиками села, теми, которые явились к нему, а что девять десятых мужиков этого села были в величайшем разорении. Он не знал, что вследствие того, что перестали по его приказу посылать ребятниц женщин с грудными детьми на барщину, эти самые ребятницы тем труднейшую работу несли на своей половине. Он не знал, что священник, встретивший его с крестом, отягощал мужиков своими поборами, и что собранные к нему ученики со слезами были отдаваемы ему, и за большие деньги были откупаемы родителями. Он не знал, что каменные, по плану, здания воздвигались своими рабочими и увеличили барщину крестьян, уменьшенную только на бумаге. Он не знал, что там, где управляющий указывал ему по книге на уменьшение по его воле оброка на одну треть, была наполовину прибавлена барщинная повинность. И потому Пьер был восхищен своим путешествием по именьям, и вполне возвратился к тому филантропическому настроению, в котором он выехал из Петербурга, и писал восторженные письма своему наставнику брату, как он называл великого мастера.
«Как легко, как мало усилия нужно, чтобы сделать так много добра, думал Пьер, и как мало мы об этом заботимся!»
Он счастлив был выказываемой ему благодарностью, но стыдился, принимая ее. Эта благодарность напоминала ему, на сколько он еще больше бы был в состоянии сделать для этих простых, добрых людей.
Главноуправляющий, весьма глупый и хитрый человек, совершенно понимая умного и наивного графа, и играя им, как игрушкой, увидав действие, произведенное на Пьера приготовленными приемами, решительнее обратился к нему с доводами о невозможности и, главное, ненужности освобождения крестьян, которые и без того были совершенно счастливы.
Пьер втайне своей души соглашался с управляющим в том, что трудно было представить себе людей, более счастливых, и что Бог знает, что ожидало их на воле; но Пьер, хотя и неохотно, настаивал на том, что он считал справедливым. Управляющий обещал употребить все силы для исполнения воли графа, ясно понимая, что граф никогда не будет в состоянии поверить его не только в том, употреблены ли все меры для продажи лесов и имений, для выкупа из Совета, но и никогда вероятно не спросит и не узнает о том, как построенные здания стоят пустыми и крестьяне продолжают давать работой и деньгами всё то, что они дают у других, т. е. всё, что они могут давать.

В самом счастливом состоянии духа возвращаясь из своего южного путешествия, Пьер исполнил свое давнишнее намерение заехать к своему другу Болконскому, которого он не видал два года.

Французский преступник, ставший впоследствии начальником Brigade de sûreté - полицейского отряда, составленного в том числе из помилованных преступников. Эжен-Франсуа Видок считается также «отцом» уголовного розыска и первым частным детективом.

С детства отличался большой гиперактивностью… В возрасте 14 лет, вероятно, случайно, убил учителя по фехтованию и решил сбежать из города. Позже он неоднократно попадал в тюрьмы.

В 1799 году Эжен-Франсуа Видок бежал из очередной тюрьмы, после чего 10 лет спокойно жил в Париже.
Но в 1809 году его узнали бывшие сокамерники и шантажировали… Поэтому Видок решил добровольно явиться в полицию Парижа и предложил использовать его знание уголовного мира для борьбы с преступниками.

Для вида полиция его арестовала, но ему было разрешено подбирать сотрудников, для чего Э.-Ф. Видок исповедовал принцип: «Только преступник сможет побороть преступление». Сначала на Видока работали 4, затем 12, а со временем и 20 бывших преступников. Бригада называлась Sûreté / Безопасность.

За первый год работы с помощью бригады Sûreté было арестовано: 812 убийц, воров, взломщиков, грабителей и мошенников.

Видок – «… бывший вор и разбойник, в новом своём качестве немало способствовавший снижению уголовной преступности во французской столице, заслужил у Пушкина звание «отъявленного плута, столь же бесстыдного, сколь и гнусного» (можно, правда, допустить, что эти выразительные эпитеты предназначались более Фаддею Булгарину - «Видок Фиглярин!» - которому Пушкин щедро присвоил шпионские таланты его парижского собрата)».

Волгин И.Л., Пропавший Заговор. Достоевский и политический процесс 1849 года, М., «Издательство Либерея», 2000 г., с. 36.

Сам Эжен-Франсуа Видок обладал фотографической памятью и требовал того же от сотрудников, кроме этого, в его подразделении, на каждого преступника заводилась карточка, в которой подробно описывалась внешность, имя, количество судимостей и т.п. – в итоге в картотеке накопилось около 5 000 000 карточек с описаниями преступников.

В 1818 году Э.-Ф. Видок получил долгожданное помилование от властей.

В 1828 году, будучи отправленным полицейским начальством на пенсию, Эжен-Франсуа Видок выпустил книгу: Записки Видока, начальника Парижской тайной полиции / Mémoires de Vidocq, chef de la police de Sûreté, jusqu’en.

Мемуары Видока вдохновили Эдгара Аллана По на создание первых детективных рассказов.

В 1836 году Эжен-Франсуа Видок учредил в Париже Bureau de renseignements – частное агентство, находившее за вознаграждение украденные вещи, следящее за жёнами или мужьями и т.п., но вскоре бюро было закрыто по решению властей.